Дух противоречия
Солнце уже проснулось, его яркие лучи проникают повсюду, но в комнате Ичимару приятный полумрак. Небольшая защитная штора из бамбука словно раскалилась снаружи, служа барьером от безжалостного светила. А перед ней, на гладкой поверхности низкого столика, тёмными силуэтами - чайник и чашка. И мягкий, с цветочными нотками, аромат чая расползается по комнате, выманивая сознание из уютного клубка ночных сновидений.
Ичимару просыпается не сразу. Сначала чуть опускает одеяло с ушей. Высовывает нос. Принюхивается, щурясь, вытягивая тонкую шею. Завидев источник запаха, не выдерживает - поднимается с постели, берёт чашку в руки и делает глоток. Бамбуковая штора, которую лейтенант предусмотрительно оставил опущенной, защищает чувствительные глаза от солнца. Но Ичимару всё равно их закрывает, от удовольствия. Пьёт медленно: вдох - выдох - новый глоток. Чай успокаивает и пробуждает, вливает бодрость в расслабленные ночным отдыхом мышцы.
Пустая чашка отставлена в сторону, убрана постель. Полностью одетый, улыбающийся капитан Ичимару покидает свою комнату, его ждут дела. Неважно, трудные ли они, приятные ли - он справится. А за его спиной на столике, нацарапанная острым ровным почерком, лежит записка: "Спасибо за чай, Изуру".
"Всегда пожалуйста, капитан. - Пробормотал Кира столику, - перенося на поднос чайные принадлежности".
Вспомнилось, как сегодня сам, залпом и не разбирая вкуса проглатывал перегретый чай, поданный третьим офицером. Одна, тут же вторая, тут же третья. Только стук подставляемой вновь посудины на стол. И ещё задумчивое согревание пальцев о горячие стенки кружки.
Сам, почему-то, не любил бутонов в своей кружке.
Было три приятных ощущения утренней работы. Горячий фарфор под озябшими пальцами. Гладкость бумаги на столе и то, как она перекликалось с листвой за раздвинутым сёдзи.
А вкус... Подумаешь.
(Утро - чудесная зарисовка) Я не могу так, и рад, что вы описали его для меня).