Первый драбблик на фест) Лису очень понравился^^

[crystalsphere79]

Название: «Подарок»
Автор: hroniki_4y (hroniki_4y.livejournal.com)
Пейринг: Гин/младенец
Рейтинг: G
Дисклеймер: персонажи – Кубо, лиса – моя
Примечания: написано в подарок для моей милой koganeiro (www.diary.ru/~koganeiro) на фест "Ко дню рождения Изуру"


Это была очень, очень плохая идея. Поместье, почти полностью скрытое пышным цветущим садом, вблизи оказалось маленьким и обветшалым. А всё глупая Ран-чан виновата – днем она заметила, как в большие кованые ворота вносят груды ярких пёстрых свертков, и пристала к нему: стащи ей красивую юката или ленточку!
Гин мрачно чертыхнулся сквозь зубы, поминая разом всех меносов, и соскочил с ветки старой сливы на деревянную террасу. Прошмыгнул ужом в тёмный провал дверного проёма, оказался в длинном коридоре и быстро завертел головой в поисках добычи. За створками задвинутых сёдзи кое-где теплились слабые огоньки, и он, крадучись, принялся продвигаться вглубь дома, в сотый раз проклиная несносный характер Рангику. Никаким богатством тут и не пахло: за годы подобных ночных вылазок Гин научился мгновенно различать характер дома и обитателей. В конце коридора послышались шаги, и он быстро скрылся в первой попавшейся тёмной комнате. Осторожно прикрыл дверь и оглянулся. В дальнем углу теплился слабый огонёк ночника, и через пару секунд можно было разглядеть всё как следует. Это была детская: у стены покачивалась крохотная люлька, по углам пристроились игрушки и стопки пелёнок. Гин тяжело вздохнул, мстительно пнул плюшевого медведя и, прихватив ночник, подошёл к кроватке. Это было очень, очень опрометчивое решение.
Младенец заорал.
В его крике было столько скорби и ужаса, что Гин первым делом даже обиделся: он что, такой страшный? Наклонился поближе, пригляделся: младенец и младенец, в соплях и пелёнках, ревёт, колотя кулачками по люльке. Гин попробовал умильно улыбнуться и сделать пальцами «козу». Ребёнок заорал еще громче, яростно отбиваясь от непрошенной няньки.
- На себя посмотри, страшилка, - буркнул неудавшийся воришка и покачал люльку. Никаких изменений.
- Тихо, ти-и-ихо. Ну-у, чего ты ревёшь… Хочешь, я тебя хурмо-о-ой покормлю, а-а-а? Она сладкая, вку-у-усная, - решил подлизаться Гин, но младенец буквально задохнулся от крика и, кажется, даже попытался напустить в пелёнки, всем своим видом выражая крайнее возмущение.
«Сейчас сюда сбежится весь дом, и меня торжественно повесят на треклятой старой сливе. Или яблоне», - тоскливо подумал он и обвел взглядом голые стены – ни окошка, ни картинки.
- Тебе тут не скучно, нэ-э-э? А давай я тебе лошадку нарисую? Краси-и-ивую. – Младенец перешёл с крика на плач, и Гин воодушевлённо продолжил. – Или лисичку? Хочешь лисичку, а-а-а? Она рыжая, до-о-обрая, – ребенок перестал плакать, пристально и недоверчиво уставился на него. – Правда-правда, я никогда не обманываю. Вот, гляди…
Вооружившись угольком из светильника, Гин наскоро набросал на стене хитрую лисью морду и пышный хвост – прямо у изголовья кроватки. Ребенок сосредоточенно запыхтел и повернулся к картинке.
- Это лиса, - довольно объявил Гин.
- Ся-я-я-я-я! – радостно раздалось из вороха пелёнок.
- Она очень хитрая, и никто никогда не поймает её.
Младенец завозился в кроватке, неловко перегнулся через край и хлопнул ладошкой прямо по лисьей морде, с победным видом обернувшись к Гину.
- Хорошо, никто, кроме тебя, - согласился тот. Младенец радостно улыбался, ярко-голубые глаза сверкали, а крохотная ладонь гладила рисунок.
- Ну, раз все довольны, я пошёл, – Гин раскланялся и юркнул за дверь.
Ребенок потёр картинку, поднёс испачканную ладонь к лицу и лизнул. Было невкусно, но он не заплакал – смешного светловолосого мальчика не было рядом, а значит, утешать его на этот раз было некому. Он повозился в кроватке и устроился, подложив ладонь под щёку. Это ничего. Зато его лиса теперь всегда с ним.