- Уже?.. Они стояли на молу посреди океана, немного дрожа от клокочущего и бьющегося моря. Они уже достаточно насмотрелись, чтобы уже никуда не хотелось идти. И всё-таки обратно было невозможно ступить ни шагу. - Как-то оно не грандиозно, - проронила, и это была неправда. Много технических комнат приходилось видеть, но ни одна не содержала всё то, что прятали унылые коробки там, на берегу, где вздымались красно-белые мачты. - Ну надо. - И было надо, хотя могли прогнать. Дескать, одного шинигами достаточно на город… А они всё-таки слетелись. - Потом будет взбучка? - Он вздохнёт, уберёт кисти в рукава и отведёт взгляд. Опустив голову пробормочет что-то, что вроде как «всё нормально», и оно так и будет. - Сколько наград за это дадут? – Тоже бессмысленный вопрос. «Это» не было пустыми и душами как таковыми.
Пошли по молу, потом помчались, призраками пролетая сквозь брызги. «Удар!» - его не было, когда миновали стены и взмыли на тонкие парапеты вокруг площадки с множеством круглых блямб. Сверху дымило, воздух был едкий, сорвана крыша, разбиты переборки и погнуто всё, до чего дотянулась сдерживаемая сила. - Воздух, - сказал, когда нашёл. – Зато под нами оно. - Тут жарко и душно. - Уже всё. Можете погулять, но лучше бы не забывать об обязанностях.
Глядели друг на друга, и ей снова было забавно. Уж они-то трое теперь наверняка будут поражённые. На всю-то голову. - Просто куча живых. Вы уже видели? Там бассейн, есть на что посмотреть. - Там операторская, там турбины, и они похожи на лепестки внутренних органов, но из стали. Видел бассейн. Снаружи? В форме бутыли для сакэ?
Нет, он был сине-зелёный и светился, переливался колеблющейся водой, и в нём неподвижными, живыми и спящими застыли стержни, и стержни, и тонкие стержни, как зародыши чего-то чуждого. - Красиво. - И оно рядом с чадом и дымом, с душами, тут прикипевшими, там разносимыми водой ветром, рядом с огнём и тем… простым миром? - Я думаю, это жилы сердца обычного мира. Присел, опустил кисть в эту воду. - Лейтенант, а у вас теперь рука отсохнет. - И писать не будет. - И меч держать не будет. - Меч держать будет. Писать же... ну, вы сможете?
Покидали это, клубящееся это, с островами зелени это, с изломленными клыками мола это. У них было чувство, будто они оставляли другой мир.
и, когда последние камни осыплются вниз, шурша, с развалин старого храма, стихнет гул, рассеется дым, и останется только смотреть, как пО небу катится огненный шар, – чужой человек из-за холма вдруг тебе принесёт воды
когда однажды тебя начнёт сторониться последний друг, любовь твоя сделает вид – ничего не помнит, не знает и ни при чём, ты будешь лежать, один на земле, на осеннем сыром ветру, а чужой человек из-за холма укроет тебя плащом
когда ты вернёшься домой – другим, каким быть хотел всегда, – когда на тебя начнёт коситься странно родная мать, отец перекрестится и вполголоса скажет: «пришла беда», чужой человек – достанет флейту и станет тебе играть
ты не прощаясь покинешь дом и наскоро свяжешь плот, – он помчит тебя дальше и дальше, порогами горных рек, к воротам холодного ноября, где станет тебе тепло; ведь на плоту вас будет двое – ты и твой человек. (с)